Никогда бы не подумал, что придется доедать пищу за котиками, но вот гляди ты, сегодня сподобился.
Досушивал я рыбу на солнышке днем, потому что наше сельпо считает чем-то унизительным продавать уже хорошо просушенную рыбу, так вот целый день сидел и внимательно досушивал, а на ночь пошел спать.
Утром моя рыба была везде- у колодца на лавке, в картофельных грядках, даже на колодке для рубки дров. Я глядел на эту колодку и думал нехорошее про топор и про котиков, милых, пушистых, няшных котиков, которые так вкусно ночью покушали. На глаза ещё попались шампуры. И опять думал про котиков.
Я смотрел на некоторых только чуть надкушенных рыб и представлял себе как толстый, обожравшийся кот смотрит на эту рыбу и думает о том, что зря он не белочка и у него нет дупла.
Я поднимал этих только надкусанных рыб, я говорил с ними, вспоминая их имена. И даже, кажется, плакал. Я срезал с них укусы этой сволочи и понимал, что то, что остается, выбросить не в силах. Слезы мои падали в обезрыбленное пиво, горю моему не было ни начала, ни конца. И я впервые в жизни стал доедать за котиками.
Journal information