Вон там лежит совсем маленький улитёныш, черненький, совсем крохотный. Вот огромная белая лужа из смеси осколков виноградной улитки и самой улитки, а вот снова черная, но уже крупней. Мне кажется во Франции есть специальная волонтерская служба, которая ходит после дождя по еловым паркам и собирает, спасает улиток от смерти в пластиковые синие ведра с надписью черным маркером от руки: "Еscargot". Красивое слово эскарго улитку и обозначает, я только что сам об этом узнал.
Мы с Марго не волонтеры, мы спасли всего двух, принесли накачали огурцами, теперь они, после стресса и огурцов, спят.
Во время дождя стволы елей чернеют, становятся строже, суровее, взыскательнее. Каждый раз когда я вхожу в лес я итак им кланяюсь, у нас, у буддистов, так принято. "Растворяю болезни тела, речи, ума. Преклоняюсь перед тобой, лес", вот какую считалку принято говорить. А когда дождь, к каждому дереву хочется подойти персонально.
Вороны во время дождя мокрые, но вид отчего-то у них особенно деловой, они расхаживают важно, переговариваются между собой на своём вороньем, о делах. Спину держат высоко, грациозно. Траву ногами раздвигают независимо, почти без интереса. Кажется, вороны знают, что сейчас они- царицы леса, всё остальное прячется от дождя, в том числе и человек, почти всей своей популяцией. Сегодня мне, к примеру встретилась всего одна старушка, с палочками, мода на палочки (кажется финские) охватила всех совершенно. Недавно я даже видел целую группу старушек с такими палочками. Когда зашел за спины, поглядел, нет ли номеров, вдруг уже проводят соревнования по палочному спорту. Нет, пока не было номеров.
Запойный человек, который может выпить за шесть дней упаковку белого полусухого вина (10 литров) и пива (без счету), когда понимает, что всё таки выжил, а не умер, как ему полагалось по всем медицинским показаниям, радуется всему снова, как ребенок. Ну не сразу, конечно, радуется, не на следующий же день после запоя. На следующий день после запоя радоваться не принято ни у кого, это упаси господь. Радоваться можно день на четвертый -пятый.
Мне кажется это такое свойство у любого человека, который был близок к смерти, но не умер- беспричинно радоваться миру, снова понимать, что он очень, очень прекрасный, этот наш с вами мир. Это вот как вывезли тебя закапывать, за город, но забыли лопаты. И сейчас обратно в город едут за лопатами. Но до города далеко, километров пятьдесят, пока ещё туда, пока ещё обратно, да и вообще, может быть они опять лопаты забудут. И ты в багажнике такой лежишь и понимаешь- эх, вот же она, вот она жизнь.
Ну или как с парашютом прыгать- сборы все эти, погрузка, тарахтящий самолет с проемом в салоне, через который земля раскачивается, так далеко, что совершенно понятно- выйдешь и смерть тебе. Выходишь такой в этот проем, вертишься, не соображаешь ничего, кроме того, что kaput, а потом тянет страшно под мышками резко вверх, хлопает, вверх смотришь- а там парашют над тобой белый. Что там белый- белоснежный. Тоже как на краю смерти побывал. А когда ещё тот следующий прыжок, ну право, ну что вы. Сейчас вот биение жизни чувствуется, сейчас.
Это у меня такой друг есть, запойный, вы его никто тут не знаете.
svetka_pizikova
Journal information