Я сидел на балконе прямо с коленями до подбородка. Было часа три ночи, несмотря на это внизу гуляли кошки. Пс, зашипел на меня чинарик. Или вода, не совсем понятно. Кто-то из них. Ну не шипи, не шипи, посмотри лушше, какая вокруг ночь, в такую ночь даже часы время от времени идут обратно. В какую ночь? В любую. Просто нужно оказаться в нужном месте, а так совершенно в любую.

Говорят, ночью, первобытная шерсть на лицах мужчин растёт быстрее, только ночью. И только мужчин. Утром они снова одеваются в костюмы, смывают водой с хлором с зубов скрежет и с лиц выражение,  выходят из одной комнаты, садятся в машину и переезжают в другую комнату. Днём они не любят ходить по улицам, им хорошо только в комнатах, в комнатах без свежего воздуха, зато с закрытыми дверьми. Они очень хорошо научились превращать принципиальные вопросы в непринципиальные, прямо как волшебники,  но с тех пор как научились, разлюбили ходить по улицам. А ночью они спят и видят охоту или войну, греются у костров и любят тех, о ком когда-то мечтали. И обманутый древними картинами мозг отдаёт распоряжение щекам поскорее покрываться жестким волосом, таким же, какой был у дедов и прадедов на побережье холодного седого и негостеприимного моря.

А ты спрашиваешь, в какую ночь. В любую.

Просто нужно оказаться в нужном месте, а так совершенно в любую.